В сердце Африки

Почему-то всю жизнь меня тянуло в Африку. И не в какую-нибудь северную, а в самую, что ни есть, центральную. По словам Сент-Экзюпери, «мы родом из детства», да и психологи, рассматривая проблемы взрослого человека, начинают искать первоисточник в раннем возрасте.

Сел за компьютер и стал искать туры. Нашел маршрут по Уганде. Позвонил в московскую турфирму и стал расспрашивать девушку про тур. Внятно она ничего не объяснила, зато дала другой номер. Мужской голос долго и детально объяснял подробности путешествия. На вопрос «Почему у вас в Москве такой странный номер телефона?» рассмеялся и сказал, что звоню в Уганду. Роман, так звали моего собеседника, − коренной москвич, но волею судьбы его занесло в Африку. Он ответил на интересующие меня вопросы – всё устроило. Договорились о встрече.

Теперь осталось дело за малым − найти попутчика. Вот только это малое – самое трудное. Мужчины хотят загорать на пляже или предлагают какие-то варианты, которые меня не интересуют. Одна надежда на женщин. Некоторые согласны за тобой в огонь и в воду, но не в Уганду, богом забытое место, где правивший не так уж давно (в 70-е годы прошлого века) 3-й президент страны Иди Амин даже баловался человечинкой. Да еще каждодневные телевизионные новости твердят, что в этом регионе Африки вирус Эбола косит местное население. Да и тропическую лихорадку никто не отменял.

С поиском попутчицы мне повезло. Позвонил своей знакомой, объяснил куда и когда ехать, все риски для здоровья и жизни. Уговаривать не пришлось – Надежда сразу же согласилась. «Да, есть женщины в русских селеньях...»

Хотя Уганду пересекает линия экватора, климат здесь мягкий благодаря расположению страны на северо-западе Восточно-Африканского плоскогорья, где достаточно высоко: 1000 – 1500 метров над уровнем моря

Борьба с Эболой

В Уганду летели с пересадкой в столице Кении Найроби. В аэропорту Энтеббе нас встречал африканец с плакатиком, на котором была моя фамилия латинскими буквами. Сели в легковой автомобиль, весь путь водитель молчал. Кругом была такая нищета, что в голове возник вопрос: «А туда ли мы едем?». Было как-то тревожно: турфирмы в таких трущобах не располагаются.

...Мы с моей спутницей приехали на место сбора последними. Хозяин дома и организатор нашего тура Роман собрал всех участников за длинным столом, пояснил программу пребывания туристской группы в Уганде. На мой вопрос о лихорадке Эбола ответил, что полторы бутылки 45-градусного джина в день – и никакая Эбола не страшна. Тут же выставил на стол джин, и мы сразу же приступили к профилактике. Пустые бутылки заменялись полными. Еду к столу подносила жена Романа – красавица африканка Оливия. Глядя на раскрасневшиеся лица своих новых товарищей, у меня появилось опасение, что борьба с Эболой может затянуться на обе недели, отпущенные на поездку. Галина, одна из участниц, схватила стул и стала раскручивать его вертикально, как самолетный винт. Я глядел на неё и думал: что она хочет? Взлететь или разогнать болезнь по углам комнаты?

Посчитав, что свою профилактическую дозу я выпил, пошёл на второй этаж в комнату спать. Утром нас повезли на микроавтобусе в парк, где было много термитников, экзотических деревьев и кустов, а также бегали обезьяны с голубыми яйцами. Нам показали издалека дом, где в эпоху политической опалы жил и писал книги Уинстон Черчилль. За свои литературные труды он получил Нобелевскую премию. Жилось ему здесь, видимо, неплохо, коль назвал Уганду жемчужиной Африки.

Потом нам показали место, где снимали первый фильм про Тарзана. Каждый из нас повисел на лиане, представляя себя в эти минуты главным героем.

Свидание с носорогами

Затем повезли нас на сафари. Скучноватое занятие: посмотрите налево, посмотрите направо – в общем, знакомство с флорой и фауной Африки. Ночевали в лоджах − маленьких соломенных домиках на двух человек. Над крышей установлена железная бочка с водой. За день вода нагревается, и вечером можно принять душ. Вода самотеком из бочки поступает на сифон. В туалете все обстоит еще проще. Стоит ведро с негашеной известью, рядом совок. И есть нечто в качества унитаза. Зачерпываешь совком известь − и туда. Все сжигается, никаких запахов.

Поехали смотреть носорогов. В тени деревьев отдыхали восемь носорогов. Это очень опасные животные весом до трех тонн. И бежит такая масса по саванне со скоростью до 40 километров в час, а рогов у него не один, а два. Гид объяснил технику безопасности: в случае нападения надо прятаться в кустах, носороги плохо видят.

Одного из животных звали Обамой в честь бывшего американского президента, который, как известно, имеет африканские корни. Я спросил: «А можно ли назвать носорога именем российского президента?». Ответ был прост: можно, нужно лишь заплатить столько же денег, как и за имя Обама.

Захотелось сфотографировать животных как можно ближе, а мой фотоаппарат не имеет зума. Остаётся один выход – самому приблизиться к носорогам. Я стал подходить к ним со стороны кустов. До животных оставалось метров пять (мои товарищи позже сказали, что метра три). Увидев меня, один из носорогов встал и сделал медленно два шага в мою сторону. Я рванул в кусты. Хорошо ещё, что фотоаппарат не бросил со страха. Для себя решил: жизнь прекрасна и рисковать ею ради снимка или еще какой-то мелочи не имеет смысла.

Выгодная сделка

Африканцы считают, что когда мы их фотографируем, то делаем бизнес, публикуя фото в журналах и получая за это деньги. Поэтому они хотят, чтобы мы делились с ними доходами. Не получив разрешения на съёмку, можно нарваться на неприятности. Мы решили сфотографировать рынок из окна автомобиля, но, увидев это, торговцы чуть не опрокинули нашу машину. Африканский гид предложил, чтобы я его сфотографировал за 50 американских долларов. В ответ я предложил ему сфотографировать меня. Он похлопал себя по карманам и сказал, что у него нет денег. Я объяснил, что денег мне не надо, пусть он сделает фото на мою камеру бесплатно. Он очень обрадовался этому предложению.

Хотя Уганду пересекает линия экватора, климат здесь мягкий благодаря расположению страны на северо-западе Восточно-Африканского плоскогорья, где достаточно высоко: 1000 – 1500 метров над уровнем моря

Черная магия

Уганда находится на линии экватора, и нас, естественно, повезли к этому географическому символу. Нам показали физический опыт, от которого я пришел в замешательство: на подставках стояли три воронки. Первая воронка находилась точно на линии экватора. Африканец наливал воду из ведра, а кто-то из наших туристов зажимал пальцем узкую часть воронки. Когда водная поверхность успокаивалась, палец убирался, и вода ровно стекала вниз без закручиваний. В пяти метрах к северу или пяти метрах к югу, то есть в Северном и Южном полушариях, происходило совсем иное − вода в воронках закручивалась в противоположные стороны. Я был удивлён. Я знал, что силы Кориолиса в разных полушариях Земли закручивают воду в разные стороны (на самом деле этот эффект для столь малых объектов достигается лишь в идеальных лабораторных условиях при тщательно спланированных экспериментах и к тому же вдали от экватора. – Ред.). Но тут всего пять метров от линии экватора! Как могут эти силы влиять на столь малом расстоянии?! Мы понимали: нас обманывают. Но как? Видя, что мы не верим ему, африканец бросил воронки и ушел к себе. Уже без него мы пытались повторить опыт, но всё без изменений. По-прежнему вода крутилась по стрелкам, указанным на воронках. Я высказал предположение, что незаметно для глаза в воронке сделаны желобки по архимедовой спирали, которые и создают нужное направление закручивания воды. Поэтому предложил поменять местами воронки Южного и Северного полушарий. Поменяли, но вода как закручивалась в определенном направлении, так и продолжала это делать, то есть уже против направления нарисованных на воронках стрелок. Мое разоблачение экваториальных фокусов не состоялось.

Мы не хотели сдаваться и пытались найти подвох. И тут мне пришла в голову совсем уж нежизнеспособная идея: надо поменять места установки воронок. Может, наш африканский друг установил в земле электромагнитный, определенно направленный контур, который и задаёт движение воды? Но вновь наши попытки разоблачения ни к чему не привели. Да и сейчас, когда пишу эти строки, мне хочется вернуться в Уганду или другую экваториальную страну и разобраться в этом вопросе, но приехать уже со своими воронками.

Танцы с королем

...Нам предстояло пройти минут 15-20 по тропинке и добраться до деревни, где живут кузнецы, чтобы вживую увидеть, как они будут ковать железо. В результате мы шли часа три, но всё же добрались до места. Показалось странным то, как работал кузнец. Он сидел на камне под навесом и бил небольшим молотом по стальной заготовке, а вместо наковальни также использовался камень. Слева горел огонь, с помощью специальных мехов подавался воздух, усиливая температуру. Кузнецу работать сидя, на мой взгляд, не совсем рационально – можно быстро устать. Но не мне его учить кузнечному делу.

Необычной оказалась и поездка к пигмеям − маленькому народу, чей рост не превышает 140 сантиметров. Если ничего в их жизни не изменится, пигмеи скоро исчезнут. Стариков мы там не увидели, продолжительность жизни невысокая, да и детей не слишком много. Живут в маленьких домиках без дверей. Я зашел в один из них: в темноте на топчане лежал мужичок, судя по всему уже накурившись травки или пьяный, хотя была середина дня. Цивилизация не прошла мимо: на них были не набедренные повязки, а штаны, правда рваные, даже у самого короля. Я привез подарки для детей – шоколадки «Алёнка», но раздать их не удалось. Старший из мальчишек вырвал у меня из рук пакет, остальная ватага побежала за ним. Взрослые предлагали купить какие-то самодельные сувениры. Наш приезд был для них, видимо, праздником: не часто сюда заезжают белые люди. Под ритмичные удары барабана пигмеи стали водить хороводы, притопывая ногами о землю. Впереди всех двигался король с копьём в руках. Я не удержался, присоединился к королю и тоже в ритме музыки стал отплясывать, поднимая руки вверх. Ведь не часто доводится танцевать с королями.

Приход цивилизации к диким народам зачастую не несёт им ничего хорошего. А порой ведёт к их исчезновению. Примером могут служить американские индейцы и не только они. Почему такие народы перенимают от цивилизации самое худшее? Может быть, это худшее более доступно для восприятия?

Животный мир уганды богат и разнообразен. На равнинах обитают зебры, антилопы ориби и канна, в озерных районах – слоны, буйволы и бегемоты. Даже вблизи населенных мест можно встретить львов, леопардов и крокодилов

Нильский экстрим

Самое же интересное и яркое организаторы оставили на конец тура: рафтинг по Белому Нилу входит в пятерку лучших в мире. Если кто-то не знает, поясню: Белый Нил протекает по территории Уганды, Голубой Нил – по Эфиопии, а в дальнейшем они соединяются и образуют собственно Нил.

Нам предложили два вида сплава: простой и экстремальный. Мы выбрали второй. Рафт (надувная лодка) вместил нас – шестерых туристов – и капитана-рулевого африканца. Надели спасательные жилеты и погребли по озеру, из которого Белый Нил берет начало. Предстояло пройти восемь порогов, в основном пятой, наивысшей, категории сложности.

На озере наш капитан вдруг предложил всем прыгнуть в воду. Я пытался протестовать, сказав, что в воде могут быть крокодилы. Африканец посмотрел по сторонам и ответил, что пока их не видит. Прыгнули за борт, поплавали, проверили, как держат спасжилеты. Затем наш капитан объяснил, какие он будет давать команды и как мы должны действовать.

...Перед нами зловеще грохотал порог. Капитан скомандовал: «Впереди порог пятой категории сложности, входим, затем поворот под девяносто градусов вправо, проход по прямой и поворот под прямым углом влево. Далее входим в бочку».

(«Бочка» − это встречный и косой валы, которые образуются в результате слива воды. Обычно в «бочках» лодки и переворачиваются).

И мы мощно начали грести, набирая скорость, потому что только так можно управлять рафтом. Но на первом же повороте – то ли мы что-то сделали не так, то ли рулевой «проспал» − врезаемся и зависаем на камне. Хорошо, что не перевернулись, а то бы проплыли кверху брюхом все оставшиеся пороги. Мы раскачали рафт, соскочили с камня и, успев набрать скорость на небольшом расстоянии, «прострелили бочку».

Успешное прохождение первого порога нас вдохновило. Следующий порог прошли спокойно, без суеты и нервотрепки. Затем наш капитан делает странный манёвр влево и подводит правый борт рафта под слив порога. Я скомандовал: «Правый борт – загребай вперёд, левый − тормози!». Мне стали возражать, ведь капитан сказал, что все гребём вперёд. Но так он нас перевернет – отвечаю и знаю, что прав. Возможно, что был убедителен, так как поверили мне, а не капитану. И когда он захотел повторить манёвр, я вновь скомандовал – все без возражений чётко сработали и преодолели порог. Стали обсуждать: зачем наш африканский друг хотел нас искупать? Я ответил: «Мы записались на экстрим, вот он и хочет сделать нам экстрим, так что давайте на следующих порогах будем внимательнее: вдруг у него желание нас перевернуть не пропадёт».

Впереди новый порог. Наш капитан молчит. Набрали скорость и входим в «бочку». Стоячий вал высотой с трехэтажный дом (так мне в тот момент со страха показалось) мощно захлестнул полностью наш рафт. «Прострелив бочку», кричу: «Все ли на месте?» И тут же сам отвечаю: «Нет Лёши! Ищем Лёшу!».

Лёшу поймали позади рафта, вытащили. Оказалось, что под действием удара волны его выбило из рафта и пронесло под лодкой. «И как там?» – спросил кто-то. На что Лёша ответил: «Прыгни – узнаешь».

Не успели опомниться, как впереди рокот следующего порога. Набираем скорость и врезаемся в стоячий вал, который мощно бьет в грудь. Анита, сидевшая впереди, рыбкой вылетает из лодки. Кричу: «Слева по борту ловим Аниту!». Вытащили нашего гида, продолжаем движение. У одного непроходимого порога все рафты переносим по берегу и вновь в путь.

Хочу заметить, что плыли мы не сами по себе. На воде была хорошо организована страховка: спасатели использовали один прилично гружёный рафт (что делало его особенно остойчивым – именно такой термин используется в морском деле) и несколько каяков. Работой каякеров можно было наслаждаться: их лодки сверкали в лучах солнца, движения гребцов были отточенными и изящными. Они умудрялись удерживаться на косом валу и совершать при этом «эскимосские перевороты» (перевернуть каяк днищем кверху и снова встать на воду). С перевернутых рафтов они собирали людей и возвращали в лодку. Идущий позади нас рафт с туристами из Израиля умудрился перевернуться трижды, но несмотря на это они не закончили сплав, а мужественно прошли все восемь порогов.

...И вот − последний порог, по шуму он кажется самым мощным. Как обычно, набираем скорость, чтобы прострелить стоячий вал, но на спуске наш капитан-рулевой разворачивает рафт –
и мы уже боком входим в «бочку». Сильный удар – все оказываются под перевернутой лодкой. Из собственного опыта занятий водным туризмом я знал, что при перевороте нельзя терять весло и лодку. И это требование научился выполнять бессознательно, автоматически. У рафта нас оказалось трое: Лёша, Анита и я. Рядом держалась на плаву моя спутница Надежда: голова запрокинута вверх, глаза закрыты, волны захлестывают лицо, она, фыркая, сплёвывает воду. Понимаю, что её надо спасать – долго так не протянет. Но вижу спасательный рафт, подплывающий к ней, переключаюсь на свою лодку. Анита говорит: «Брось весло, спасатели подберут. Надо переворачивать рафт». Так и сделал – и мы втроём, раскачивая, перевернули лодку. Почему-то на воде больше никого не вижу. Пытаюсь влезть в рафт, но попытки неудачны. Мокрая одежда тянет вниз. С третьего раза всё-таки забираюсь. Начал искать своих товарищей. Первым после меня по распущенной на воде верёвке поднялся наш капитан. Потом мы вдвоём затаскиваем в лодку Аниту и Лёшу, остальных подобрали спасатели. Спрашиваю Лёшу и Аниту: «Почему я вас не видел после того, как мы поставили рафт на воду?». Они объяснили, что, оказавшись под днищем, немного растерялись, так как не хватало воздуха. А потоком воды их вынесло из-под лодки.

Но самое главное – никто не пострадал, все получили удовольствие, добавив, правда, что второй раз они не пойдут сплавляться по Белому Нилу никогда и ни при каких условиях.

В последний день повезли нас на рыбалку на озеро Виктория. Про себя подумал, что где я только не ловил рыбу: в Тихом и Индийском океанах, Балтийском и Чёрном морях, Ладожском и Онежском озерах... Вот и здесь, в Африке, на озере Виктория, тоже ничего не поймаю. Так и случилось: у африканских товарищей улов был, Лёша обзавелся двумя рыбешками, а я как всегда остался ни с чем.

Так закончилось путешествие по Уганде – стране, где солнце в течение всего года восходит в семь часов утра и заходит в семь вечера и где много-много диких обезьян. 

Текст и фото: Владимир Кречетов