В краю голубых журавлей

 Бамбуковая жена. Когда-то в районе горы Намсан, на которой сейчас возвышается телебашня, проходила южная граница Сеула. По склону текла горная речка, вдоль нее стояли беседки, павильоны, здесь любили проводить досуг обеспеченные жители столицы.

Рассказывают, что последователи даосизма называли эти места обителью голубых журавлей («чхонхак»). Согласно даосской традиции, журавль – посланник богов, посредник между Небом и Землей. «Журавль чище солнечного света», – говорил легендарный основатель учения Лао Цзы. В легендах о даосских святых они часто носили одежду из журавлиного пуха, а сами эти птицы переносили души умерших. Поэтому местность и получила название Чхонхак-дон.

Не удивительно, что когда в 90-е годы столицу начали активно благоустраивать, именно здесь решили создать этнографический парк, где можно познакомиться с древними традициями.

Был восстановлен ручей, разбит парк, воссоздающий атмосферу старины, – с лотосовым прудом, беседками. Рядом возвели павильон корейской народной музыки кугак и фольклорную деревню Намсанголь Ханок (ханок – дом в традиционном корейском архитектурном стиле). В один из дней мы и заглянули в эту деревеньку.

Для ее создания из разных районов Сеула перенесли пять домов, в которых в конце XIX – начале XX века жили достаточно влиятельные люди, поэтому там представлены быт и культура дворянского сословия.

Четыре из пяти домов – подлинные, а один представлен в виде копии, потому что оригинал из-за ветхости трогать побоялись.

Сегодня здесь проводятся различные культурные мероприятия: традиционные свадьбы, представления тхэквондо, концерты национальной музыки, фестивали, праздники, мастер-классы, связанные с народными традициями. Можно попробовать себя в роли живописца и освоить каллиграфию.

Мы же попали на чайную церемонию. Как сказала наш инструктор («доктор наук по корейским травам», как она представилась), «когда мы пьем чай, глаза начинают лучше видеть, губы наливаются соком, а душа успокаивается». Сама церемония оказалась интересной тем, что включала еще и массаж, где в роли массажистов выступили мы сами. В середине мероприятия, прервав дегустацию чая, мы вышли во внутренний дворик, где нам принесли широкие медные чаши с зеленым чаем и деревянные молоточки с резиновыми набалдашниками. В чай мы на несколько минут погрузили сначала руки, а затем ноги. Молоточками же били себя по воротниковой зоне, плечам, бедрам. Потом снова вернулись к чаепитию.

Но настоящим сюрпризом в нашей программе стал полуденный сон в одном из домиков, да еще и в обнимку с некой особой.

В Южной Корее, как и во многих других странах Юго-Восточной Азии, до сих пор популярны так называемые «бамбуковые жены», которых берут с собой в постель на сон грядущий. Это такая конструкция из бамбука в виде плетенного полого цилиндра, часто достигающая в длину размеров человеческого тела (но бывает и меньше).

Назначение подобной «жены» заключается в том, что, когда ее обнимаешь в жаркую погоду, ветерок, свободно циркулирующий в плетеной конструкции, приносит телу долгожданную прохладу и спать становится намного комфортнее.

А чтобы ветер не затерялся в хитросплетениях комнат и двориков, у изголовья всех наших постелей (а располагались они прямо на полу) были размещены вентиляторы. В итоге вздремнуть-то нам удалось (и некоторым даже основательно), а вот от «жены» особого прока не оказалось, да и понятно – почему. Все-таки, чтобы почувствовать эффект, надо раздеваться, как и положено в постели, а мы все легли одетыми.

Но идея замечательная! Ведь достоинством бамбуковой леди является то, что она никогда не ворчит, не ревнует, не жалуется при виде своих тридцати платьев, что ей нечего надеть, не требует походов в ресторан или театр и всегда готова нырнуть в ваши объятия.

Искусство заморить червячка

Буйством красок и ароматов встретил нас рынок Кванчжан, необычайно популярный как у горожан, так и у туристов. Расположенный в самом сердце Сеула и имеющий огромную территорию (здесь, по информации администрации рынка, находится примерно 5 тысяч торговых точек), он привлекает к себе возможностью полакомиться деликатесами, а также прикупить что-нибудь интересное – например, традиционную корейскую одежду ханбок.

Для ценителей уличной еды (а в Корее ее можно пробовать без всякой опаски за свое здоровье) здесь имеется целая гастрономическая улочка под крышей, где не только продают разнообразные продукты, но и готовят и знаменитые блюда национальной кухни. Для этого у многих прилавков заботливо выставлены длинные деревянные скамьи, на которые можно присесть, а приготовленное прямо при вас яство подается, как полагается, в тарелке, с палочками.

Кстати, о палочках. Что нас сразу удивило в Корее, так это то, что здесь применяются не деревянные, как в Китае или Японии, а металлические палочки – «чоккарак». К тому же достаточно тонкие – так что пользоваться ими отнюдь не просто. Существует теория, что палочки, тренируя у ребенка мелкую моторику, тем самым помогают и развитию умственных способностей. После того что мы увидели за несколько дней в Южной Корее, в эту теорию начинаешь верить. Так что, юные мамы и папы, – может, стоит присмотреться к древней восточной традиции?..

Но вернемся на Кванчжан. Пожалуй, два самых популярных на рынке блюда (а их здесь огромное множество!) – это пиндэтток и кимбап. Первое из них представляет собой хорошо прожаренные оладьи из маша (эти бобы еще иногда называют золотистой фасолью, хотя цвет у них явно зеленый). А вот кимбап тут называется «дурманящий», или «наркотический». Столь необычный эпитет эти корейские роллы (отличающиеся от японских суши прежде всего тем, что не содержат сырую рыбу) получили из-за распространенного мнения, что, будучи необычайно вкусными, они вызывают почти такое же привыкание, как наркотические вещества.

Но главное – если покупать всё маленькими порциями, переходя от одного прилавка к другому, можно не только заморить хорошего червячка, но и за один поход совершить полноценное путешествие по миру корейской национальной кухни.

Другая зона рынка, где мы прогулялись, была отдана тканям, постельным принадлежностям и традиционной корейской одежде ханбок. В прошлых репортажах я уже отмечал, насколько популярны у корейцев наряды эпохи королевства Чосон и как много в Сеуле пунктов проката, где можно облачиться в старинные одеяния и отправиться на какое-нибудь празднество либо просто погулять в красивых местах. Кстати, еще одной бережно сохраняемой традицией является пошив свадебных нарядов в стиле ханбок. Ну а здесь, на рынке, можно было купить уже готовую одежду, причем на любой кошелек – в зависимости от материала. Раньше в основном использовался чистый шелк (правда, это касалось обеспеченных слоев населения), а сейчас можно подобрать более дешевый вариант из современных материалов.

Так что традиции продолжают жить.

Ручей Чхонгечхон – это во многом символ самого южнокорейского государства и его послевоенной судьбы: от полного разрушения до возрождения и процветания

Ползи, улитка, вдоль ручья Чхонгечхон!

Другое знаковое место Сеула, расположенное, кстати, недалеко от рынка Кванчжан и упоминаемое во всех путеводителях, – ручей Чхонгечхон. Если не знать историю этой маленькой речушки, то, впервые попав сюда, особые эмоции вряд ли испытаешь. Да, местечко ухоженное, облагороженное, с посаженными вдоль русла деревьями и кустарниками, в целом же ничего особенного – ручей как ручей.

Но сегодня это во многом символ самого южнокорейского государства и его судьбы в XX веке – от полного разрушения до возрождения и процветания. Корейская война, длившаяся три года (с июня 1950-го по июль 1953-го) принесла чудовищные бедствия, не пощадившие и столицу страны. Район, где протекает ручей, лежал в руинах. Постепенно это место заполнили лачуги, а речка стала использоваться для стока нечистот. В итоге, когда в 60-е годы город стали приводить в порядок и ликвидировать трущобы, от ручья решено было избавиться самым простым способом: его закатали в асфальт в прямом смысле. Для воды под землей проложили трубу, а сверху была возведена двухъярусная автомагистраль, которая начала действовать в 1970 году. Это была эпоха бурной индустриализации, стремительного роста экономики, когда страна вошла в число так называемых «четырех азиатских тигров» (наряду с Сингапуром, Гонконгом и Тайванем).

Но с 90-х годов на повестке дня встали вопросы уже иного характера. Началось время демократизации всей жизни общества, авторитарные принципы управления уходили в прошлое, государство поворачивалось лицом к простым гражданам. Неслучайно, что именно тогда и столичные власти стали уделять первоочередное внимание вопросам экологии, местам отдыха горожан, создания комфортной среды обитания. И маленькая речка, про которую все уже забыли, вдруг снова напомнила о себе.

В 2003-м году тогдашний мэр Сеула и будущий президент страны Ли Мён Бак дает старт одному из своих грандиозных проектов по благоустройству столицы. Его план предусматривает ликвидацию автострады над Чхонгечхоном, возрождение ручья и создание вдоль русла зоны для прогулок и отдыха. Надо отдать должное властям: слово не разошлось с делом и всего лишь за два года всё задуманное было выполнено. 1 октября 2005 года состоялось официальное открытие ручья.

В те годы журнал «Тайм» писал: «Сеул, будучи некогда символом бетонных джунглей, превратился в зелёный оазис, и теперь подает пример другим азиатским городам, как надо заботиться и любить окружающую среду».

Сегодня Чхонгечхон любим всеми горожанами. Даже во время обеда работники соседних офисов любят пройтись вдоль речки, выпить кофе. По вечерам, когда включается подсветка, здесь гуляют влюбленные пары. Часто можно встретить перелетных птиц: гусей, цапель, а на некоторых участках речки водится рыба.

Длина ручья – примерно 10 километров, он начинается от ворот Кванхвамун в центре Сеула и доходит до рынка Яннён, где впадает в реку Ханган. На всем протяжении здесь установлено множество фонтанов, мостиков, скульптур. В том месте, где мы были, стояла небольшая скульптура улитки. Это символ чистоты ручья – такая улитка водится только в чистой воде.

Вот только спуститься в русло и прогуляться у воды у нас, к сожалению, не получилось: в тот день ручей почему-то оказался закрыт.

Под присмотром Конфуция

Инчхон стал заключительным пунктом нашего пребывания на Корейском полуострове. В XIX веке Корея была закрытой страной. И именно в Инчхоне в 1883 году открылся порт, который одним из первых начал принимать иностранные суда и стал своеобразный окном в остальной мир.

Ныне здесь находится международный аэропорт с одноименным названием – главная воздушная гавань страны. До Сеула отсюда – лишь час езды и легко добраться на общественном транспорте.

В самом же городе одна из главных достопримечательностей – Китайский квартал. Это он теперь так называется, а раньше здесь соседствовали два района – японский и китайский. Их обитатели не очень привечали друг друга, поэтому, чтобы не было никаких недоразумений, даже провели подобие границы, возведя небольшую стену, следы от которой кое-где до сих пор видны. Японцев уже давно нет (в конце Второй мировой войны они все уехали), а дома, которые они возвели еще в XIX веке, по-прежнему стоят в целости и сохранности, и вместе с китайскими постройками образуют своеобразный музей под открытым небом.

По бывшей границе двух районов (слева – китайский, справа – японский) мы и отправились на экскурсию. Встретил нас Конфуций, гордо взиравший на окружающее пространство с кубического постамента. Конфуцианство, проникшее в Корею в начале первого тысячелетия, стало в эпоху династии Чосон государственной идеологией. Поэтому статус основателя этой религии близок к королевскому.

Рядом с памятником расположились маленькое здание Музея китайских эмигрантов и внушительных размеров Дом китайской культуры.

Мы пошли дальше, петляя по небольшим улочкам, наполненным историческими зданиями, в числе которых был и музей открытия порта в Инчхоне, и музей архитектуры, и красивые и яркие Восточные китайские ворота. Интересно, что японские дома часто превосходили по высоте китайские, но при этом многие из них были построены в европейском стиле, который в те времена у японцев был очень модным.

В одном из переулков китайской части квартала мы неожиданно обнаружили протестантскую церковь. Но самым необычным, пожалуй, были встречавшиеся то тут, то там залежи стручков острого красного перца, который местные жители сушили прямо на улицах, а в некоторых местах выставили еще и горшки, в которых его выращивали.

Постепенно поднимаясь вверх (местность здесь холмистая), мы дошли до лестницы, которая также служила когда-то разграничительной линией между районами, и это было хорошо заметно. По краям этой лестницы стояли светильники, имевшие разную форму: слева – в китайском стиле, справа – в японском. Поднявшись по лестнице, мы вновь столкнулись с Конфуцием. Здесь он уже стоял в задумчивости, прикрыв глаза и прижав ладони к груди.

Из этого места вбок уходила маленькая улочка, которую окаймляли стены, выложенные плиткой и покрытые росписями. Оказалось, что это иллюстрации к знаменитой книге «Троецарствие». Этот китайский роман предположительно XIV века описывает события эпохи Троецарствия в Китае в начале 1-го тысячелетия, когда Поднебесная распалась на три государства. Он очень популярен не только на родине, но и в Корее, Японии, Вьетнаме (есть перевод и на русский язык). С ним связаны и многие пословицы в этих странах.

Один из персонажей – могучий богатырь – присутствовал здесь же в виде скульптуры, установленной в маленьком павильоне.

Дорога вела вниз, и скоро мы оказались на оживленной торговой улице с множеством магазинчиков, сувенирных лавочек, вывесок, рекламных щитов и праздношатающихся туристов. Отсюда виднелась и гора, где в небольшом городском парке установлен памятник американскому генералу Макартуру. Во время Корейской войны, когда войска Ким Ир Сена захватили 95% Южной Кореи, он высадился с морским десантом на расположенный неподалеку от Инчхона остров Вольмидо, и эта одна из крупнейших в истории морская десантная операция внесла перелом в ход войны.

На этот остров мы вскоре и отправились на прощальный обед (поскольку ужинали уже в самолете).

Остров Вольмидо сейчас трудно назвать островом: он уже давно соединен с материком. Здесь находятся парк аттракционов, обсерватория, множество ресторанчиков, а с набережной открываются замечательные виды на порт. Но пребывание на нем оказалось не последним нашим маршрутом в Корее. Мы еще успели съездить на пляж Ырванни, расположенный на другом острове – Ёнъюдо. Времени было не так много – около часа; пляж был забит, вода после отлива довольно мутная, но зато к своему списку «цветных» морей – наряду с Черным и Красным – я добавил еще и Желтое море.

Ну а точкой в нашем путешествии стал маленький концерт в аэропорту, где пять девушек в одеяниях нежного персикового цвета играли в классическом составе (скрипки, альт, виолончель и фортепиано) мелодии из классического же репертуара, и эта музыка еще долго сопровождала нас, когда самолет, набирая ход, уносил нас домой. 

Автор выражает благодарность за интереснейшую и прекрасно организованную поездку сотрудникам представительства Национальной организации туризма Кореи в Алматы и его директору Сонг Пхил Сангу, а также замечательному гиду Максиму Ану.

(Окончание. Начало в №№ 57– 59)

Текст и фото: Владимир КАКАУЛИН