В сердце Азии

При всем при том западные районы Тувы – очевидно, самые обжитые территории в республике. Здесь издавна находились главные ставки тувинских нойонов (правителей). В 1873 году на этом месте был основан буддийский монастырь Алдын-Хурээ, а рядом стали селиться люди.

В результате появился населённый пункт, названный Артогадыном. После революции монастырь был закрыт, а в конце 30-х годов еще и разрушен. А ведь тувинцы считали его своей национальной святыней. Сам же Артогадын был переименован в Чадан, в 1945 году приобрёл статус города и стал центром кожууна. В сороковых годах недалеко от города были открыты месторождения каменного угля, началась его добыча открытым способом.

Буддийский храм

Я всегда с уважением и интересом относился к любой религии. Выросший в семье имама мечети села Каргалы (бывший поселок Фабричный) Алматинской области Абдыкадыра кари Иминова, открывшего в 1944 году одну из первых мечетей в Казахстане, я навсегда запомнил, с каким искренним почтением отец относился к настоятелю православного храма из соседнего села Узун-Агач. Мне вспоминается, как у нас дома мама угощала священника и отца уйгурским аткян-чаем с тандырными лепёшками. Мужчины беседовали, по-доброму подшучивая друг над другом. Воспитанный на классических образцах русской литературы, я с интересом посещал православные храмы, чтобы лучше узнать мир моих любимых героев из романов Достоевского и Толстого. Совершать намаз в мечети стал во время айта в 1981 году, сразу после кончины отца. Мне, конечно, было интересно побывать и в буддийских храмах, тем более что мои далёкие предки исповедовали эту религию.

Одним из самых известных храмов в Туве является Устуу-Хурээ. Построенный в начале прошлого века под руководством тибетского ламы Кунтана Римпоче, он был разрушен в 1930-е, а в 2009 году воссоздан и вновь открыт. Для этого по всей республике проводились сборы денежных средств, а по инициативе известного деятеля тувинского искусства Игоря Дулуша был организован международный благотворительный фестиваль живой музыки и веры «Устуу-Хурээ». С той поры фестиваль стал традиционным.

И вот теперь члены нашей экспедиции подъезжают к этому известному хурээ, который находится в полутора-двух километрах от Чадана.

Первое, что мы увидели, – развалины прежнего Устээ-Хурээ, находившиеся справа от дороги. Слева – новое здание храма. Когда власти решили воссоздать хурээ, начались споры, как это сделать. Некоторые предлагали поднять старые разрушенные стены, но сделать, очевидно, это было очень сложно: время не пожалело не только стены, но и фундамент. И тогда было принято решение рядом с руинами построить по старым чертежам копию прежнего храма. Наверное, это было правильно – ведь за многие десятилетия верующие привыкли приходить к развалинам и молиться.

Мы подошли к старым стенам-дувалам Устуу-Хурээ. Они были разной высоты – от почти разрушенных до десятиметровых. На стене висел огромный портрет Далай-ламы. Многочисленные верующие совершали богослужение. Я не стал мешать прихожанам, отошел в сторону и стал наблюдать. Разумеется, понимал, что это намоленное место. За сотню с лишним лет сюда приходили тысячи людей и просили у Всевышнего счастья для себя, а для тувинского народа – благополучия и процветания.

Напротив мы увидели новый буддийский храм, и я не мог не зайти туда. Я впервые в жизни посетил буддийское культовое сооружение: тихо вошёл, стал внимательно рассматривать внутреннее убранство, увидел десятки статуй Будды различных размеров. Верующие поочерёдно подходили к ним, затем отправлялись к ламе за благословением. Я сел на ковёр в левом углу храма и, продолжая наблюдать за прихожанами, забыл о времени.

Много сотен лет назад древние тюрки в середине лета проводили праздник, ныне носящий имя Наадым. В прежние времена его участники приносили родовое жертвоприношение в честь духа-хозяина местности и предков

Праздник Наадым

Учёные утверждают, что много сотен лет назад древние тюрки в середине лета проводили праздник, называвшийся в разное время по-разному, а сейчас носящий имя Наадым (торжество, состязание, игрища). К счастью, этот древний праздник сохранили тувинцы. Он состоит из национальной борьбы «хуреш», конных скачек, стрельбы из лука, конкурсов на лучшую юрту, костюм и снаряжение коня. В прежние времена участники Наадыма приносили родовое жертвоприношение в честь духа-хозяина местности и предков. Наадым призывал к единению членов рода и уважению к памяти предков.

С 1922 года этот праздник широко отмечался и в независимой Тувинской Народной Республике, но в годы советской власти был, к сожалению, забыт. В 1993 году традиция празднования Наадыма возобновилась.

С 2007 года среди кожуунов (районов) начали проводить республиканский конкурс на право встретить у себя Наадым. Основной критерий – социально-экономические показатели района и реализация приоритетных проектов. Кожууну, который победил в конкурсе, дополнительно выделяются средства из республиканского бюджета на строительство социально значимых объектов. Мы, конечно, знали, что главный тувинский праздник в этом году проводится в Чадане, где в связи с этим был открыт новый стадион.

Торжества проходили в нескольких местах на территории кожууна. Разумеется, для потомков кочевников особой страстью являются конные скачки. Мы подъехали к месту состязаний: стояла страшная пыль, возбужденные болельщики обсуждали результаты. Мне показалось, что я нахожусь не в Туве, а у себя на родине, в Казахстане. Примерно такая же обстановка и у нас, когда проходят конные бега.

Всадниками на лошадях во время скачек обычно являются мальчишки от пяти до тринадцати лет. Конечно, не только мастерство, но и вес юных джигитов играет немаловажную роль. Дистанции скачек разные – от 15 до 40 километров: здесь играет роль возраст коня. По итогам состязаний лучший скакун получает титул «Чогурух-Доруг» (скакун гнедой), призёры – «Сыын-Кара» (скакун марал), «Чугурул-Сарали», «Эзир-Кара» (чёрный орёл). Кстати, эти соревнования были одновременно и чемпионатом республики. Победителям были вручены автомобили и тувинские юрты.

«Я – из рода Ондар»

Мы подъехали к юртовому городку. Десятки белых юрт сияли в степи. Казалось, что я нахожусь где-то в VIII-IX веках на огромных просторах средневековой Тувы. Многие жители были в национальной одежде. Рядом с юртами стояли огромные казаны, в которых готовили национальные блюда. Аппетитный запах слышался далеко в округе.

Я люблю, затерявшись среди людей, бродить по таким местам. Большая часть тувинцев небольшого роста, но встречаются и высокие, которые напоминают уйгуров или казахов. Я тихо иду, а люди громко разговаривают, шутят, смеются, радуются жизни и празднику. Вдруг я заметил мужчину, катавшего тесто. Он показался мне хорошо знакомым: мужчин-поваров с такой внешностью я встречал немало на улицах уйгурских городов Кашгара, Кучара или Кагалыка, где принято на свежем воздухе готовить плов, лагман или манты.

Я невольно подошёл к нему, и мы разговорились.

– Я – Сергей Ондар из Сут-Хольского кожууна, – сказал мужчина. – Вы, конечно, поняли, что я представитель тувинского рода Ондар, всю жизнь меня сопровождают рассказы о том, что мы потомки древних уйгуров. В детстве я слышал это от родителей, а сейчас передаю эти рассказы своим детям.

– Вы не только потомок древних уйгуров, но и внешне напоминаете современных…

– Да, это я знаю. Многие мои соплеменники высокие, зеленоглазые. Мы ещё выделяемся тем, что у нас многодетные семьи – часто до десяти детей. Мы веками живём на берегу родного Хемчика, а мои предки водили караваны верблюдов в Монголию, на Алтай, в Турфан и Урумчи.

– А часто мужчины-тувинцы готовят еду?

– В семьях готовят, обычно, женщины – это в традициях нашего народа. Но во время больших праздников и семейных мероприятий, когда собирается много народа, мы приходим им на помощь… Сейчас в казане кипит мясо, а я приготовил тесто – угощайтесь нашей тувинской лапшой, пожалуйста, выпейте солёный чай с молоком, – с улыбкой предложил Ондар.

Тувинцы сравнивают юрту с созвездием Большой Медведицы – Чеди-Хааном. Это не случайно, ведь юрта, как и звезды, постоянно кочует. Если Большая Медведица перемещается по Вселенной, то юрта – по земле

Юрта и звезды

Подхожу к юртам, они знакомы мне с детства, но я привык к казахским, а тувинская юрта несколько отличается от них. Известно, что тюркское слово «юрт» означает «народ». В уйгурском языке «ата юрт» переводится как родина, земля отцов. У тувинцев слово «ог» означает юрта, при добавлении «буле» переводится как семья. Очевидно, уйгурское «ой» и тувинское «ог» общего происхождения. Думаю, это лучше расскажут лингвисты.

Когда появились первые юрты? Некоторые учёные утверждают, что в XII-IX веках до нашей эры, другие считают, что четырьмя столетиями позже. Фактом остаётся одно: юрта появилась несколько тысячелетий назад. Это общее наследие тюркских и монгольских народов Азии. Но юрты отдельных этносов имеют свои особенности. Например, казахские юрты ниже тувинских из-за буранов, которые часто свирепствуют в степи. В тувинских юртах обычно используют войлочный полог, а в казахских, как правило, двухстворчатые деревянные двери. Но такие особенности заметит лишь специалист или человек, который постоянно живёт в юрте.

И вот я у войлочных жилищ тувинцев. Это были большие юрты, принадлежавшие различным кожуунам или министерствам и прекрасно оформленные в национальном стиле. Возле одной из юрт я встретил культуролога Долаану Ондар (Доскаар), интересную женщину, которой очень шла тувинская национальная одежда. Я давно заметил, что человеку любой этнической принадлежности к лицу своя национальная одежда, поэтому меня радовало, что многие тувинцы были одеты так, как их предки в течение многих веков. Конечно, европейский костюм удобен, но его хорошо носить в повседневной жизни, а во время праздников лучше быть в одежде своего родного народа. Я думаю, что в этом проявляется культура современного человека, его уважение к многовековым традициям родного народа, чувство собственного и национального достоинства. Вспомним мудрых японцев, которые в праздники так любят одеваться в родные костюмы. А я обычно во время своих поездок в дальние края беру с собой уйгурскую национальную одежду, которую приобрёл на многолюдном базаре в старой столице моего народа Кашгаре. Это мой талисман, в ней мне комфортно и уютно, а окружающие сразу видят, представителем какого народа я являюсь. В кашгарской рубашке и тюбетейке я был гостем и на земле Тувы. А теперь вернёмся к моей новой знакомой.

– Вас зовут Долаана. На уйгурском и казахском языке это слово означает боярышник.

– С тувинского оно переводится так же. Мой отец, который в душе был поэтом, решил так меня назвать, а я люблю своё имя, – с улыбкой добавила она. – Я хочу Вам рассказать о тувинских ремесленниках. Я из рода Ондар, многие мои соплеменники – отличные мастера. Отец был столяром-краснодеревщиком, прекрасным мастером на все руки. Без гвоздей и железа он изготавливал сундуки с национальными орнаментами. Вы, конечно, знаете, что сундук – это одно из немногих украшений в тувинской юрте. Этому искусству много веков, даже тысячелетий. Мама тоже была мастером не хуже отца, но она занималась рукоделием: вышивала, вязала, вялила кошму. Кстати, здесь недалеко мои земляки делают войлок, идёт соревнование между представителями различных кожуунов. Может быть, вам будет интересно посмотреть на это.

Недалеко от юрт женщины изготавливали войлок из валяной шерсти. Я наблюдал за их искусством, а Долаана продолжала рассказывать:

– Известно, что чаще всего войлок изготавливают из овечьей шерсти. Шерстяные волокна покрыты верхним чешуйчатым слоем. Именно благодаря ему под воздействием пара и горячей воды шерстяные волокна сцепляются друг с другом и образуют войлок. Изготовление войлока – это тоже древнейшее искусство, от которого зависело здоровье, да и сама жизнь моих соотечественников – ведь тувинцы жили в войлочных юртах, а зимы у нас лютые: порой температура опускается ниже 50 градусов.

О юрте я могу говорить часами. Мы, тувинцы, сравниваем юрту с созвездием Большой Медведицы – Чеди-Хааном. Почему? Юрта, как и звезды, постоянно кочует. Если Большая Медведица перемещается по Вселенной, то юрта – по земле. А вместе с ней тихо и разумно протекала жизнь моего народа. По форме юрта круглая и напоминает нашу планету. В ней всё симметрично, наши предки веками расставляли вещи домашнего обихода в соответствии с календарем 12-летнего животного цикла. Всякий раз, когда тувинцы переезжали на новое место, они ставили жилище дверью на юг или восток. В юрте была обратная (или нечётная) сторона – это пространство от двери до доря (у казахов и уйгуров – «тор»). Тувинцы до сих пор открывают дверь юрты с чётной стороны и переступают ее порог левой ногой. Иначе, как они утверждают, человека покинет счастье. Мы, тувинцы, всегда рады гостям, но никогда не заходим в юрту неожиданно, а, подходя к ней, покашливаем – даём хозяевам сигнал, что пришёл человек.

С большим вниманием я выслушал рассказ Долааны. История юрты меня всегда интересовала. Ведь ещё недавно, несколько десятилетий назад, в них жили мои соотечественники-казахи, а много столетий назад – и мои предки, древние уйгуры. Наверное, именно поэтому мне всегда так уютно в юрте. 

Из Кызыла мы отправились на запад Тувы, в город Чадан, получивший свое название («низкий кустарник» с тувинского) по имени реки, на берегу которой он расположился. В этом регионе мало крупных населённых пунктов, а городок с населением в несколько тысяч человек считается густонаселённым. В самом Чадане – административном центре Дзун-Хемчикского кожууна (района) – проживает около 9 тысяч человек.

(Продолжение. Начало в № 40)

Текст: Исмаилжан ИМИНОВ
Фото: Бахтишат СУПИЕВ, Орденбек МАЗБАЕВ, Исмаилжан ИМИНОВ