Архипелаг, обласканный богами

Часть 4. Когда религии открыты друг другу

Так уж получилось, что маршрут нашего путешествия по Индонезии прошел через храмы всех пяти основных религий страны.

 В прошлом номере я рассказывал о легендарных святынях острова Явы – буддийском Боробудуре и индуистском Прамбанане. Но на этом же острове нам удалось побывать и в старейшем конфуцианском храме, и в христианском соборе, и в главной мечети страны. И интересно было увидеть, что между ними существуют и некие связи. 

 Призраки Семаранга

Есть на северном побережье Явы достаточно большой город Семаранг. Это важный промышленный центр и главный порт всего острова. Но привлекает город и своими историческими памятниками, а также сочетанием разных культурных традиций. Прекрасно сохранился голландский колониальный район с замечательной архитектурой, причем местные жители очень бережно относятся к этому наследию (кстати, на мой вопрос, что они сейчас испытывают к голландцам, мне отвечали, что ничего особенного, никакого негатива нет. А вот к японцам отношение совсем другое. Хотя Нидерланды в лице Голландской Ост-Индской компании владели этими землями примерно 260 лет, а в 1946–1949 годах еще и пытались силой восстановить свой контроль над провозгласившей независимость Индонезией, в то время как японская оккупация длилась лишь три года: с 1942-й по 1945-й).

Ну а мы здесь совершили экскурсию в один из самых красивых и необычных особняков – «Дом тысячи дверей» (Lawang Sewu), построенный ровно сто лет назад. В этом внушительном здании с очень красивыми витражами располагался до Второй Мировой войны офис упомянутой Голландской Ост-Индской компании, а после пришествия японских войск – их штаб. Нам показали и подвал, который японцами использовался как тюрьма и где было казнено большое количество людей. Этот факт, возможно, сыграл определенную роль в том, что в наши дни «Дом тысячи дверей», где открыт музей компании, постепенно превращается – не в последнюю очередь стараниями экскурсоводов – в «Дом тысячи привидений». Считается, что именно здесь обитает наибольшее в стране количество призраков, а в подвале прописался понтианак – дух-вампир женского пола из индонезийского и малайского фольклора.

Мы внимательно рассматривали затопленный водой подвал, но голова духа так и не показалась над поверхностью воды – наверное, вампирша в этот вечер была не в настроении, а, может, решила, что мы слишком худосочные и не представляем для нее никакого интереса.

Храм в честь морехода

В Семаранге находится и старейший в Индонезии китайский храм Сам По Конг (другое название – Гедунг Бату). Между прочим, он был основан намного раньше самого города. Появление его связано с легендарной личностью великого китайского мореплавателя, исследователя, дипломата, флотоводца Чжэн Хэ. В период с 1405 по 1433 годы адмирал во главе внушительного флота приблизительно из 250 кораблей совершил семь морских экспедиций, исследовав огромные пространства акватории Индийского океана: от восточного побережья Индокитая и Суматры до восточной Африки и побережья Аравийского полуострова. Целью столь масштабного предприятия было усиление влияния Поднебесной в этой части мира, признание верховенства китайского императора, установление дипломатических и торговых отношений, а также проведение ряда научных изысканий, в том числе картографической съемки.

Уже осенью 1405 года, в начале первой экспедиции, флотилия достигла берегов северной части Явы. По легенде, высадившись на берег, адмирал первым делом нашел на скалистом склоне холма подходящую пещеру для молитвы. А когда через несколько дней он покидал эти края, то воздвиг в этом месте небольшой храм.

Сегодня это целый комплекс из различных строений. Пройдя через нарядные ворота, попадаешь на необычайно красивую площадь – как будто оказался во внутреннем дворе какого-то роскошного китайского дворца.

Замечательного во всех отношениях, но с полным отсутствием того ощущения, которое хорошо выражает избитая фраза «здесь камни дышат историей». Скорее, в этом месте возникает чувство, что находишься в возведенных декорациях экранизирующейся сказки. Всё чистенькое, аккуратное, «с иголочки». Стоят разукрашенные скульптуры средневековых воинов в парадных одеяниях. Пять храмов с традиционными китайскими многоярусными крышами обступают прямоугольную площадь по периметру и похожи на пышные тропические цветы, пылающие яркими красками с преобладанием красно-желтой гаммы. В противоположной от входа части площади возвышается монументальная бронзовая фигура самого адмирала, чей статус посланника императора символизирует огромный желтый дракон на одежде.

О «древности» главного храма также приходится говорить достаточно условно. Первоначальное сооружение было разрушено в 1704 году в результате оползня. Два десятка лет потребовалось голландской администрации, чтобы его восстановить. Пещера тоже пострадала – вместо нее построили новую. Еще одна полная реконструкция была проведена в 1937 году.

После войны и окончания японской оккупации храм находился в плачевном состоянии. В 1950 году Сам По Конг вновь отреставрировали. Наконец, уже в начале 2000-х опять был проведен капитальный ремонт.

Теперь всё очень красиво, царит праздничная атмосфера, но того, что называется «патиной времени» и что ощущалось в Боробудуре или Прамбанане, увы, здесь нет.

...Главный храм – собственно Сам По Конг – находится напротив пещеры, в которой имеется алтарь и небольшая статуя Чжэн Хэ. Под алтарем есть колодец, про который рассказывают, что он никогда не высыхает и способен исцелять от болезней.

К главному храму примыкает святилище, где покоятся останки Ван Цзинхуна – сподвижника Чжэн Хэ и второго по рангу должностного лица в плаваниях. Как гласит легенда, после прибытия флотилии на Яву, Ван Цзинхун был столь впечатлен красотами острова, что решил здесь на некоторое время задержаться, а затем окончательно поселился на Яве и дожил до преклонного возраста, занимаясь земледелием, торгуя драгоценностями и проповедуя ...ислам.

В действительности же, он в 1735 году был послан императором с поручением к королю соседнего острова Суматры, но погиб при кораблекрушении у берегов Явы, где и был похоронен.

С противоположной стороны находится храм, в котором в качестве святыни хранится один из якорей адмиральского корабля. Здесь же возведен алтарь в честь погибших членов экипажей флотилии.

Свое предназначение есть и у двух других храмов – самых крайних по отношению к основному. Тот, что расположен прямо у главного входа (по правую руку), служит для поклонения богу земли. А находящийся в южной части комплекса посвящен оружию, которое служило адмиралу и его подчиненным во время экспедиций.

А теперь вернемся к самому началу этого репортажа – к словам об открытости религий друг другу и наличии связей между ними.

Хотя храмовый комплекс чисто китайский и относится к конфуцианству, сегодня он почитается и последователями других конфессий, в том числе буддизма и ислама. Более того, и сам адмирал был мусульманином, потомком переселенцев из Центральной Азии. При этом он с большим уважением относился к другим религиям и даже получил буддийское прозвище Саньбао, что означает «Три сокровища»: Будда, дхарма и сангха.

Мечеть как символ независимости

В столице Индонезии Джакарте, которая также расположена на острове Ява, мы посетили и самую большую во всей Юго-Восточной Азии мечеть.

Любая страна всегда отводила особую роль собственной символике. Но исключительно важное значение этому придавалось при становлении государства, формировании национальной идентичности. И когда после войны

Индонезия получила независимость от Нидерландов, встал вопрос и о зримых символах обретенной свободы.

Одним из таких символов стал Национальный монумент независимости, возвышающийся в центре главной площади столицы Медан Мердека (площади Свободы). Открывшуюся в 1975 году 132-метровую башню в виде факела венчает скульптура «Пламя независимости», покрытая чистым золотом общим весом 33 килограмма.

А вот другим важнейшим символом стала духовная святыня – мечеть Истикляль, возведенная в северной части той же площади. На статус этой мечети указывает уже одно название, которое переводится с арабского как «независимость».

Символикой пропитано и все сооружение. К примеру, высота мечети – 17 метров, а диаметр основного купола – 45 метров. Первое число отсылает к дню провозглашения индонезийцами своей независимости (17 августа), а второе – к году этого события (1945).

Само же строение поражает прежде всего размахом. Особенно это ощущается внутри. Здесь одновременно может находиться до 120 тысяч человек – население целого города средних размеров! А вместе с входящими в единый комплекс внутренними открытыми площадями это значение может доходить до 200 тысяч.

Масштаб сочетается с лаконизмом внутреннего пространства – ничего лишнего. Фактически никаких украшений, кроме небольшого количества декоративных элементов из алюминия. В огромном молитвенном зале купол поддерживают 12 колонн, покрытых алюминиевыми пластинами, что тоже неслучайно: 12 числа третьего месяца исламского лунного календаря родился пророк Мухаммед. На главной стене – выполненные арабской вязью имена Аллаха и Мухаммеда, а также стих одной из сур.

Сам зал с трех сторон опоясывают стоящие на прямоугольных опорах четыре яруса балконов, куда можно подняться по лестницам в углах. Вместе с основным этажом они образуют пять уровней, что соответствует пяти столпам ислама и пяти обязательным ежедневным молитвам.

И вновь – о веротерпимости и диалоге. Мечеть открыта для всех. И для исповедующих другую религию, и для иностранцев. Если одежда не соответствует мусульманским стандартам – вам выдадут на входе халат или платок для женщин. В места, где непосредственно совершается намаз, допускаются только мусульмане, а все остальное пространство полностью доступно.

И еще одна интересная деталь. После того как в начале 1950-х было принято решение о необходимости строительства национальной мечети, состоялся конкурс на лучший проект, длившийся два года. Курировал его сам президент страны Сукарно. И победителем был выбран архитектор из северной Суматры, исповедовавший христианство. Конечно, он тщательно изучил все особенности мусульманской архитектуры и требования вероучения, чтобы каждая деталь проекта соответствовала нормам ислама, но факт достаточно показательный.

В итоге в 1961 году Сукарно заложил первый камень в основание мечети, а спустя 17 лет, в 1978 году, второй президент страны Сухарто торжественно открыл новую святыню Индонезии.

Возведение одного из главных символов независимости страны – национальной мечети Истикляль – президент Сукарно поручил архитектору, исповедовавшему христианство. Это лучше любых слов говорит о веротерпимости и диалоге религий в Индонезии

Вечерние мелодии

А прямо напротив мечети – лицом к лицу – стоит важнейшее христианское сооружение столицы – католический собор Пресвятой Девы Марии. Возведенный в 1901 году на месте пришедшей в негодность старой церкви, он является кафедральным храмом архиепархии Джакарты. И хотя два знаковых религиозных строения, относящиеся к разным конфессиям, разделяет лишь довольно узкая дорога, соседство никому не мешает.

Построенный в неоготическом стиле, собор в то же время выглядит и достаточно авангардистки. Этот эффект ему придают три шпиля: два 60-метровых по бокам и один 45-метровый на противоположной стороне храма. Их ажурная поверхность из кованого железа светлого цвета резко контрастируют с остальными частями храма, выполненными в традиционной манере из темно-серых каменных блоков (хотя, как выяснилось позднее, на самом деле это массивные кирпичи, но покрытые штукатуркой с рисунком, имитирующим каменную кладку).

Внутри собор, конечно, не сравнить по масштабу с мечетью: он может принять лишь до 500 прихожан. Но и маленьким отнюдь не выглядит. Внутреннее пространство кажется не слишком широким, зато очень высоким и достаточно длинным. Ощущение высоты и стройности придают и ряды колонн, устремившихся ввысь. Очень красиво выглядят резной алтарь и расположенные над ним вертикальные витражи. Боковые стены украшают росписи с евангельскими сюжетами. Также есть несколько статуй святых, а по центру идут длинные ряды скамеек, которые во время нашего визита были практически полностью заполнены прихожанами. Забавно смотрелось изображение Девы Марии, схожей чертами лица с местными девушками.

Но главное, здесь был настоящий орган, привезенный лет тридцать назад из Бельгии.

Когда мы оказались в соборе – а уже стоял вечер, солнце давно зашло – как раз вовсю шла служба. Священник с архиерейской кафедры читал проповедь, которую вскоре сменили песнопения. Благодаря высоким сводам акустика была великолепная: музыка словно парила, заполняя всё пространство храма. Высокие ноты красивого сольного женского голоса незаметно подхватывал орган, далее вступал хор, добавляя мощи к трогательным мелодиям. И само исполнение было на хорошем профессиональном уровне. Покидали мы храм в тот момент, когда музыкальные краски стали особенно торжественны, а хор постоянно повторял рефрен «Аллилуйя, аллилуйя!» Эти слова еще долго звучали в голове.

Продолжение следует